Поиск по тэгам

На майские праздники по плану у меня должна была быть охота на тигров, но обильные дожди временно перекрыли доступ в угодья, да и тигры ушли на дальний кордон. Посему отправился я бороздить соленые просторы, нафаршировав каяк скарбом и едой. Противный ветер, упорно дувший в морду лица, возродил во мне давно дремавшую идею с пристрастием обойти бухту Новик. Что и осуществил, тщательно заглядывая в каждую щель, любуясь развалинами казарм и пустынными берегами.

В это время года на островах залива Петра Великого положено собирать черемшу. Одичавшие за зиму владельцы плавсредств, рискуя быть пойманными до официального открытия навигации, скапливаются на галечных пляжах южных островов архипелага. Неспешно кушают водку, хрустят свежей черемшой, всячески отмечая фактическое начало водномоторного сезона. Увы, глобальное потепление накрыло Приморье своей ледяной задницей, как слепошарый хозяин уснувшего в кресле кота. По акватории еще дрейфуют ледяные поля, на берегах громоздятся останки айсбергов, тепло солнечных лучей успешно компенсируется злым порывистым ветром.

Слегка отвлечемся от соленых волн и прочих радостей морского каякинга, посмотрев, что у нас там происходит на пресных водоемах. Водники традиционно открывают на Шкотовке пресноводный сезон. Заехал посмотреть на соревнования, раздать гражданам футболки с картинками sea-kayak.ru и прочие мелкие рекламные халявные подарки. Теперь, если где-нибудь встретите человека с упитанным гребным зайцем на майке, знайте, что это настоящий турист-водник, добросовестно морозивший гениталии в ледяной весенней воде.

По акватории залива Петра Великого стаями носятся скрипучие ноздреватые льдины, увенчанные разнообразным дрейфующим со стороны города мусором. Пятна мазута, чьи-то ботинки, пластиковые бутылки живописно украсили собой последние вялые айсберги. Лед растаял, и вся накопившаяся на его поверхности мерзость равномерно распределилась в еще недавно прозрачной воде. Потускневшие морские волны чем-то напоминают подогретый рассол тропических морей, постоянно хочется спрыгнуть с каяка в воду, и по-жабьи разминая конечности, проплыть пару кругов вокруг. Увы, скребущий о днище битый лед возвращает к бодрящей реальности. Чайки сварливо гоняют молодых бакланов, в воздухе стоит пьянящих запах гниющих водорослей и принесенного с Русского острова дыма от горящей сухой травы.

После сезонного перерыва, вызванного оледенением некоторой части залива Петра Великого и нетрадиционно холодной зимой, наконец, вновь плюхнул в соленую япономорскую воду свой желтый каяк. Среди льдин решил пока использовать каяк сит-он-топ, как более удобный для частых выходов на берег и пожухлые весенние айсберги. Похоже, что я изобрел новое направление в туристической фотографии, когда основной частью сюжета являются задние ноги фотографа. Предложив вашему вниманию дюжину захватывающих картинок с моими мокрыми ботинками, нескромно замечу, что они значительно оживляют унылый мартовский пейзаж.

Вечерами, когда холодный осенний ветер покидает скучающую под синим небом волнистую поверхность залива, сбрасываю я на воду уютный желтый каяк и неспешно шлепаю веслом вдоль еще не пожелтевших, но уже пустынных берегов. Закрыв сезон летний, плавно перешел я к сезону осеннему. Подозреваю, что раздобыв теплый ватник, смогу открыть и зимний сезон. 

Бухта Новик пробуждает во мне романтические воспоминания юных лет, в бытность службы на флоте, когда в дебрях печально известного в те времена Русского острова довелось мне осваивать «Курс молодого бойца». Помимо лечебного голодания и прочих строевых дисциплин, была у нас такая приятная вещь как шлюпочная практика. Важный старлей деловито рассказывал про парусное вооружение яла, учил вязать морские узлы, источая военно-морскую мудрость и боевой опыт. Наконец, дело дошло до практической части. Оставив на берегу ненужные настоящему паруснику весла, спихнули на воду ял, слабо дующий в корму ветер понес нас по узкой и длинной бухте. Ритмично стучала вода в деревянный борт, весело галдели сослуживцы, клонилось к закату усталое летнее солнце. Конец дня стал началом процесса возвращения нашего экипажа в расположение части. Через час беспорядочных команд, и отчаянных усилий направить ял в нужном направлении, старлей признался, что силен в теории, но под парусом он идет первый раз в жизни, как и мы. Посему, хрен его знает, как эту штуку вернуть вместе с нами взад. Весел-то нет. Перспектива бесконечного дрейфа средь океанских волн живо встала перед нашими глазами. На воду спустился густой туман. В полной темноте, откуда-то с берега, со стороны школы мичманов прощально доносился мерный строевой топот, под заунывную песню: «Мертвые с косами вдоль дорог стоят…». 

Слепящие от поверхности воды солнечные блики, под мерное покачивание ленивого желтого каяка, постепенно вводят меня в какой-то гипнотический транс. Мысли резиново тянутся в голове, упрямо пустеющей с каждым плеском весла. Время остановилось, остановился знойно зеленеющий в далеке берег, замерли, словно горбоносые статуи, бакланы на острых макушках скал. Периодически вздрагиваю, подозрительно глядя на воду, перемещаюсь ли я куда-нибудь? Но под днищем мелькает зеленая трава, россыпь колючих ежей на мелководье, одинокий, приплывший из города, презерватив...

Всем семейством посетили бухту Сидими на предмет активного отдыха и прочих пляжных развлечений, в редкий погожий денек, случайно украденный у сурового приморского лета. Хронический дождь за окном превращает в пытку процесс сортировки фотографий из жарких стран. Посему, потешу скучающие взоры почтенных зрителей свежими япономорскими картинками, оставив на будущее описание тропических похождений. 

Запретительные пошлины на японские автомобили, разбитые дороги и излишне ретивые блюстители порядка окончательно доконали приморских автолюбителей. Массово покидают они родные просторы, мигрируя в поисках лучшей жизни. Но не все при этом готовы бросить своего четырехколесного друга на произвол судьбы. Наиболее отважные граждане пытаются переправить транспорт своим ходом обратно в Японию. И даже водная преграда не способна охладить их благородные порывы. 

Никогда не выкладывал фотографий родного города, посему восполняю пробел. Разнообразия ради потешу скучающие взоры досточтимых читателей видами первомайской демонстрации — нового отечественного средства борьбы с мировым финансовым кризисом. Традиционно постараюсь развернуть к вам сии события наиболее интересным ракурсом, который скромно минует экраны телевизоров и страницы газет. 

В предрассветном тумане кто-то попытался зычно каркнуть, но внезапно захлопнул клюв, выдавив лишь краткое: «Крр!». «Ворона на елку в темноте напоролась», — подумал я, глубже упаковываясь в теплый спальный мешок. Над нашим бомжевищем осторожно шелестели крылья пернатого грабителя, какое-то необычайно морозостойкое насекомое резво топало по стенке палатки, гулко потрескивал лед в съежившемся от холода горном озере. На вершину Ольховой неотвратимо, как кролик на крольчиху, карабкалось пасмурное приморское утро. 

С грустью, отбросив робкие попытки найти попутчиков на эти выходные, в гордом одиночестве совершил двухдневный заплыв по заливу. Легкое тридцатикилометровое утрясание жира и разминка для верхних конечностей. Благо, погода выдалась исключительно мореплавательная. 

Рано открыл в этом году соленоплавательный сезон. На ледовых полях еще пингвинятся многочисленные рыбаки. Из маломерного флота в заливе лишь одинокое судно на воздушной подушке пугает жирных серых чаек. А я, уже размахивая желтым веслом, ринулся забирать милости у природы.

Двенадцать островов, 63 тысячи гектаров акватории, а также полосу побережья залива Петра Великого, в южной его части, занимает морской биосферный заповедник и прочие его охранные зоны. Все как-то не получалось у меня внимательно исследовать заповедные камни, но, по счастливому стечению обстоятельств, наконец, удалось таки совершить заплыв по восточному участку ДВГМЗ, от бухты Теляковского до мыса Льва и обратно.