Отечественное

Совершил убийство нескольких рыб с применением желтого каяка и прочих сообщников. Это душераздирающее зрелище было запечатлено на фотографиях, которые тут и выкладываю.

Весна — наилучший сезон для гребублинга в наших краях. Небо еще сохраняет зимнюю синеву, по прозрачной воде важно дрейфуют бирюзовые льдины, воздух прохладный, идеально подходящий для гребли. И даже довольно сильный ветер не может толком разогнать волну в небольших промежутках между ледовыми полями. По пустынной акватории кочуют какие-то птицы, кроме них разве что редкая браконьерская лодка протарахтит на горизонте, да над поверхностью то там, то тут мелькают круглые тюленьи морды.

«Эй, парень, причаливай!» — мужик бежал вдоль берега по колено в ледяной воде, разбрасывая во все стороны тучи брызг и длинные серые плети пожухлых водорослей. Я что-то невразумительно буркнул в ответ, стараясь не сбить дыхание, размеренно вбивая весло в стеклянную поверхность бухты.  «Попробуй шашлык!» — в одной руке у моего собеседника дымилась охапка шампуров с увесистыми кусками мяса, другой он душил за горло початую бутылку водки. Недалече на бревне расположилась компания пикникующих. Кучки отдыхающих граждан пестрыми пятнами мухоморились у подножий еще не позеленевших сопок. Если грести близко к берегу, почти каждый с той или иной степенью энтузиазма пытался пригласить к столу. Чую, надо толстеть, чтобы не приставали со всякими глупостями.

История эта произошла еще в далеком 2011 году, в полузабытом и диком уголке Евразии, где сквозь таежную глушь несла свои стремительные воды река Арму, где в дремучих лесах бесконтрольно разгуливали дикие звери, а грань между правдой и вымыслом скрывалась в ползущем по ущелью тумане.

В многообразии занятий и увлечений, что периодически гнали мой несчастный организм в путешествия по морям, лесам и болотам, до сего времени присутствовали лишь пусть интересные, но сугубо земные объекты. Посему, не смог отказаться от заманчивого предложения переключить внимание на гостей из космоса, занявшись поиском метеоритов. Чтобы не мелочиться, знакомство с внеземными булыжниками решено было начать с Сихотэ-Алинского метеорита — огромной железной хреновины, рухнувшей в Уссурийскую тайгу зимой 1947 года.

Нахлыстовый шнур длинным белым червяком бесшумно извивался по водяному зеркалу, неся на конце большую, связанную из шерсти и перьев, бабочку — взъерошенную и помятую, словно не ночевавшая дома дама. Мерные взмахи удилища снова и снова отправляли истерзанную снасть в путешествие меж блестящих лысинами булыжников и, похожих на кости, доисторических монстров, истлевших на солнце коряг. Вдруг пленка воды вспучилась, разорвалась квадратной губастой пастью и, с жадным бульканьем, чучело бабочки исчезло в глубине. Шнур натянулся, забился в бешеном оргазме поклевки, отважно нырнув в холодную воду горной реки.

Упитанные зеленые мухи со звонким жужжанием выписывали круги по вытянутой орбите и, сочно шмякаясь головой о горячее удилище, оглушенные валились на перемазанную тиной желтую палубу. За странным аттракционом равнодушно наблюдала пучеглазая стрекоза. Под днищем мелькало усеянное улитками дно с суетливо копошащимися полчищами вечно голодных мальков. Бесшумно скользя по зеленому ковру из кувшинок, каяк все глубже внедрялся в водяной лабиринт. Топкие берега силились дотянуться хищными щупальцами сухих ветвей, болото манило отражением синего неба в зеркальном спокойствии воды и обещало скорое знакомство со слизкими телами своих зубастых обитателей.

Активно продолжаю выгул каячных неофитов, слегка перемещаясь по окрестной акватории. Домашний каякинг изумителен возможностью плотного общения с природой не только не покидая пределы Владивостока, но и фактически находясь в одном из его центральных районов. При этом гребублям достается обширное незагаженное пространство, щедро усеянное морскими организмами, овеваемое свежим воздухом и омываемое солеными япономорскими водами.

Возрадуемся же, дети мои, что в пока что скромные ряды нашего братства влилась новая заблудшая душа, одержимая греблей на бесовском изобретении северных народов — морском каяке. Близок, близок тот день, когда по морям, озерам и болотам отчизны будут грести несметные толпы морских каякеров. И не будет на воде никакой иной твари механической, окромя наших бесшумных и быстрых лодок. И не потревожит никто звуком мотора заповедную тишину родных акваторий. И забудут люди про радикулит, и не вспомнят в каком месте у них рос живот. И будет всем ЩАСТЕ.

Целый месяц не держал в руках весло, посему странно было бы упускать наступление вполне летней погоды и не прокатиться по заливу, насколько позволит ледовая обстановка. Ледовый панцирь, стойко державшийся сверх положенной нормы, сдал свои позиции как-то внезапно и бесследно. Вместо характерных для этих чисел марта дрейфующих ледовых полей, на поверхности воды плещутся лишь жалкие скопления ледышек.

С оказией посетил полуостров Гамова — омываемый водами залива Петра Великого клочок суши на юге Приморья. Кучка уютных бухт, с одной стороны огороженных от вездесрущих граждан морским заповедником, с другой — хреновыми, но весьма живописными дорогами.

Для ночного бомжевания десантировался на один из уютных галечных пляжей острова Попова, воздвигнув палатку рядом с буйно цветущей и пахнущей ботаникой. Вечером в жилище с грохотом ломились какие-то унюхавшиеся цветов насекомые. Их безумные усатые морды хищно смотрели на меня сквозь москитную сетку. Впрочем, здоровый сон приходит под топот шестилапых чудовищ по натянутому как барабан тенту, шум прибоя разыгравшегося к заходу солнца, и душераздирающую книжку из недр светящегося в темноте книгочитательного гаджета.

Высунув утром верхнюю часть организма из палатки, прилепившейся на узком галечном пляже одной из микроскопических бухточек острова Попова, обнаружил плотную завесу тумана, нависшего над холодными водами залива. Посему, весь день провел, словно морской ежик в тумане, гребя наощупь меж мокрых зеленых островов, обсиженных бакланами скал и тарахтящих где-то в пространстве моторных посудин.

Растряс жир в организме, немного помахав веслом. Недалеко от города на воде встретил Георгича, проводящего разведку на предмет мест для проведения на Русском экологической акции. Договорились встретиться в Воеводе, куда я и погреб, неспешно разглядывая многочисленных водоплавающих птиц, нагло демонстрирующих из воды свои толстые краснолапые задницы. На берегах уже появились палатки и веселые группы слегка трезвых граждан. Навстречу попадаются катера фанатично одикобразившиеся удочками для троллинга симы. На еще плешивых склонах появились первые россыпи мелких цветочков. Остальное традиционно видно на фотографиях.